«Его таким сделали взрослые»

Когда ребёнок из детского дома уходит в семью – это всегда радостное событие. Кажется, все наконец счастливы: родители, дети, воспитатели, сотрудники опеки. Но на самом деле – история только начинается. Мало кто знает, что ребёнку требуется как минимум три года, чтобы привыкнуть к новому для него миру, и все это время его семье нужна постоянная поддержка и помощь. Почему существует «Служба сопровождения замещающих семей» и кто следит за тем, чтобы все жили долго и счастливо?

- Здравствуйте, это детский дом? — серьёзный мальчик лет десяти на вид зашел в прихожую и озадачил всех сотрудников неожиданным появлением.

- Нет, это не детский дом. Это детский фонд «Солнечный город», — отвечает ему Светлана Анатольевна, руководитель службы сопровождения.  – У нас тут много кто работает, педагоги, социальные работники, психологи...

- Психологи?! - перебивает мальчик и с живым интересом оглядывается по сторонам. - Мне очень нужен психолог, –  выдержав драматическую паузу он серьёзно добавляет. - У меня кризис.

Так начался один из будних дней службы сопровождения фонда «Солнечный город». Здесь работают три психолога: Галя, Люция и Оксана, социальный педагог Наташа и главный идейный вдохновитель и сердце всего коллектива – Светлана Анатольевна. Оксана решила поговорить с неожиданно пришедшим мальчиком, его зовут Артур. С собой они взяли карточки с картинками, карандаши и бумагу и ушли в специальную комнату.

Вообще, вот так случайно дети сюда не заходят, обычно сюда приходят семьи. Иногда, замещающую семью направляют органы опеки и попечительства, иногда, родители сами обращаются за помощью. Главная задача службы сопровождения — не дать родителям отказаться от ребёнка и предотвратить его попадание в детский дом, первичное или вторичное.

Как и в любой другой семье, в отношениях взрослых и детей могут возникать сложности. Вот только если родные родители вряд ли решат отдать своего ребёнка в приют из-за плохого поведения, то некоторые приёмные семьи могут посчитать этот вариант единственным выходом. Это происходит по тому, что ожидания взрослых не оправдываются. Ребёнок, потерявший родных родителей, пережил травму, возможно, жестокое обращение. У него нарушены привязанности, отношения со сверстниками, есть особенности поведения. Он не понимает, почему должен меняться. В свою очередь родители в панике, их методы не действуют, а ведь они были уверены в своих силах. Поэтому задача психологов службы – вовремя прийти на помощь и вывести семью из кризиса. Работа проводится комплексно, как с родителями, так и с детьми. Ведь важно, чтобы взрослый тоже понял – он что-то делает не так.

- Иногда родитель думает, что у детей есть какая-то секретная кнопка, известная только психологам, на которую можно нажать и они изменятся в одночасье. Но такой кнопки нет. Качественные изменения – очень долгий и серьёзный процесс, на это нужно несколько лет. И ребёнок никогда не изменится в одиночку, для этого должен измениться сам взрослый, - объясняет Светлана Анатольевна.

В помещении, где работают сотрудники, светло-желтые стены и бирюзовые шторы, повсюду расставлены игрушки, есть диваны и стеллажи с детскими книгами. Наташа мягким голосом разговаривает по телефону, одна из её задач, как социального педагога – узнать, в каком состоянии находится та или иная семья, перешедшая в «стабильное сопровождение» из «кризисного». Если по разговору социальный педагог понимает, что в семье не всё гладко, то приглашает родителей и ребёнка поговорить и разобраться, в чём дело.

- Кризис – это когда родитель вслух проговаривает то, что хочет отдать ребёнка в детский дом, — рассказывает Наталья. – В таком случае наши психологи работают с семьёй в непрерывном режиме, пока ситуация не начнёт выравниваться. Сопровождение не идёт по прямой линии, всегда – то вверх, то вниз. Бывает спокойный период, но случился конфликт и снова нужна помощь.

Договор

В другой комнате за большим столом сидит семья: двое взрослых и один паренёк, на вид лет 15ти. Рядом с ними – психолог. Люция беседует по большей части с родителями, а подросток что-то пишет на бумаге, думает, смотрит в потолок, потом снова записывает. Позже, специалист объяснила, чем они занимались на семейной терапии:

– Обычно у подростков, которые к нам приходят, одни и те же потребности – их границы нарушают. Ребята всегда чётко заявляют об этом. Элементарно может быть к нему без стука входят. Для взрослого это вообще не проблема, а для него это гиперпроблема и в этом весь конфликт. Мы разговариваем с ребёнком и взрослыми по отдельности, выясняем причину, а потом говорим вместе. С подростками очень хорошо работает договор, в котором прописывается, что с его стороны он будет делать «вот это», если ему позволят «вот это». Со стороны родителей точно такой же перечень. Обе стороны подписывают договор и следуют ему. Мы просим родителя согласиться с условиями. Некоторые из них очень удивляются тому, что тоже должны выполнять какие-то требования. Тогда мы объясняем, что если вы хотите, чтобы ребёнок приходил вовремя и делал уроки, то вы тоже должны идти на уступки. Это отношения».

Групповая терапия

Также, психологи с подростками проводят групповые терапии. Обычно на них присутствует не более 6 человек, чтобы все чувствовали себя комфортно и уютно. Выбирается определённая тема, например, по установлению здоровой самооценки. Психолог общается с ребятами, даёт им различные задания и упражнения, для взаимодействия друг с другом.  Так удаётся выделить проблему и комплексно её проработать, не просто через лекцию, но через практику и общение со сверстниками.

С малышами всё немного сложнее. Когда родители приводят маленького ребёнка, то обычно специалистам приходится работать с травмирующим опытом, который он пережил ранее. Здесь существуют несколько способов работы с проблемой.

Песочная терапия

Антон ходит на встречу с психологом с начала года. Он садится перед большой голубой песочницей, напротив окна. Рядом стоит большой стеллаж с полками, на полках бессчётное количество игрушек, от самых злых тарантулов и горбунов, до добрых фей и крылатых единорогов. Психолог просит мальчика взять любую игрушку с полки. Тот берёт солдатика, усаживает его в песочницу. «Что делает этот человек?» - спрашивает психолог. Антон руками собирает гору песка, ставит на вершину солдатика. Рядом с вершиной ребёнок начинает выстраивать заборы, которые полностью защищают человечка от внешнего мира. Первый, второй, третий, четвертый. Мальчик берёт еще игрушки с полки, разных монстров ставит по периметру песочницы, солдатиков выстраивает около заборов, в качестве охраны.

«Если простыми словами, то песочная терапия – это всё, что у тебя накопилось внутри, и ты выражаешь это при помощи песка, – объясняет Люция. –  Считается, что песок – очень древний материал, он позволяет отключить голову и погрузиться внутрь себя. Все логические процессы выключаются и начинает работать бессознательное. Из этого бессознательного процесса можно достать то, что лежит очень глубоко. С ребёнком можно проиграть его страхи, через игру научить его дисциплине, защите, равновесию. Это всегда удивительно, что проблема, которая существует где-то внутри, выходит через песок. В детстве Антон пережил жестокое обращение. И сейчас мы видим, как он боится, как он хочет защититься. Когда мы только начали работать, заборы были построены до краёв песочницы. Монстров было гораздо больше и они побеждали. Сейчас заборов стало меньше и он уже знает, что может защитить себя и на него никто внезапно не нападёт».

Игровая терапия

Через какое-то время с лестницы доносятся детские радостные возгласы. Это Дима и Женя спешат на игровую терапию. Мальчиков «соединили», чтобы сформировать у обоих навыки общения, с которым у каждого есть проблемы. Диме нужно научиться контролировать агрессию и говорить слово «Извини», а Жене нужно учиться прощать, не обижаться и не бросать игру на половине. 

В игровой терапии можно делать всё: брать все игрушки, кричать, прыгать, бегать, кататься по полу. Психолог не останавливает мальчиков, не подавляет их желание делать что-то в конкретный момент, как это постоянно происходит в детском саду или школе. Но здесь есть правила, которые нужно соблюдать.

 - Ребята, давайте вспомним наши правила, - начинает занятие Галя, пока мальчишки распаковывают детские палатки, чтобы в скором времени их разрушить.

- Не кусаться, - кричит Дима

- Не драться, - добавляет Женя.

- Просить прощение, если сделал больно, - вспоминает первый.

- Если что-то не нравится, говорить слово «Стоп», - кивает второй. - А еще убирать все игрушки после того, как поиграем.

- Правильно, - соглашается психолог и садится на стул вглубь комнаты, чтобы не мешать. Её задача наблюдать и направлять.

- Иногда я вмешиваюсь, - рассказывает специалист. - Напоминаю про правила.  Если что-то пошло не так, то один должен извиниться, а второй – принять извинение. Диме хорошо от того, что его принимают и не ругают. Он извиняется не по тому, что он плохой, а потому что нарушил договорённость. А Жене полезно, когда у него просят прощение. Он учится такой модели общения, когда можно мирно разрешить конфликт, а не обидеться и уйти.

Мальчишки устроили бой на поролоновых мечах. По комнате гуляет свист рассекающегося воздуха. Несмотря на то, что мальчики смеются, Дима бьёт гораздо сильнее и жестче. Женя не останавливается, принимает своего соперника, но иногда говорит слово «Стоп». Дима перестаёт нападать. Женя отдышится 5 минут, бой продолжается.

- Им обоим нужно учиться выстраивать отношения. Очень важно, что они сами установили эти правила, сами решили, в каких условиях обоим будет комфортно. Здесь они знают, что никто их не будет наказывать. Ведь в школе таких условий нет, - объясняет психолог.

Бывает так, что даже если дома обстановка налаживается, на уроках ребёнок находится в постоянном стрессе: его не принимают не только сверстники, но и взрослые. Поэтому, с самого начала своего существования, 6 октября 2014 года, служба сопровождения начала работать в школах.

- Некоторые поведенческие особенности не позволяют посторонним людям и самим родителям принять таких детей, – рассказывает Светлана Анатольевна, одна из её задач – обучать учителей школы основам «Психологии сиротства». — Хотя ребёнок может быть развит интеллектуально, эрудирован и любознателен. Но учителя этого не видят, видят только, что он не может усидеть на месте, а значит — плохой.  Я все время говорю, не виноват ни в чём ребенок, он сам по себе не стал таким, его таким сделали взрослые. После наших семинаров, где мы рассказываем о том, что чувствует маленький человек, оставшийся в мире совсем один, лица учителей меняются. На них больше нет злости, ярости, ненависти. И самое важное, педагоги теперь знают, как с этим работать».

После насыщенного трудового дня, команда службы сопровождения садится за общий круглый стол. Каждый рассказывает о своём: с чем ему пришлось столкнуться, какие возникают сложности и что с этим делать. Здесь никто не молчит, потому что главная задача – выговориться, и посмеяться над самим собой, в качестве терапии, только для психологов.

-Как мы справляемся с эмоциональным выгоранием? - переспрашивает Светлана Анатольевна и улыбается, – мы постоянно поддерживаем друг друга. Наша работа — не из самых простых. Но это того стоит, когда ты видишь вдохновляющие результаты, когда подходят родители и искренне говорят «спасибо», когда ребёнок остаётся в семье. Всё ради этого.

Фотограф: Алексей Цилер